К 100-летию одного из отцов советской атомной бомбы Ю.Б.Харитона

27 февраля исполняется 100 лет со дня рождения Юлия Борисовича Харитона (1904 — 1996), академика-атомщика. Юлий закончил экстерном гимназию, года проработал электромонтером. В 1921 году поступил в Политехнический институт на электромеханический факультет. А тут еще раз Абрам Федорович Иоффе основал физико-механический факультет, он на него и перешел. Стал работать в лаборатории Семенова (будущего Нобелевского лауреата). Появилась возможность поехать в научную командировку в Англию. Капица уже был там. Так в 1925 году Харитон оказался в Кавендишской лаборатории и получил там степень доктора философии. Вся ядерная физика вышла оттуда. Там работали: нобелевский лауреат Эрнест Резерфорд, Чедвик. Был жив Томсон – автор первой модели атома. Руководителем Харитона оказался открыватель нейтрона Джеймс Чедвик.

После возращения в Петербург он основал лабораторию взрывчатых веществ. В институте в это время работал еще один вундеркинд – Яков Зельдович. Они стали работать вместе и через десять лет были крупными специалистами в этой области. И как раз в 1939 году появилось сообщение Гана и Штрассмана о делении ядер урана нейтронами. Они сразу поняли, что это – прямой путь к созданию мощнейшего оружия, и пошли к Семенову, тот был директором института. Семенов не отверг идею, но и не освободил от текущих дел. Первые шаги по созданию советской атомной бомбы Харитон и Зельдович делали в свободное время, в порядке личной инициативы, что называется внепланово. Они написали две работы, потом – третью, с Гуревичем, по оценке, сколько нужно чистого урана, чтобы пошла цепная реакция при соответствующих условиях Урана ведь в естественных смесях мало, поэтому вместо него и использовали плутоний. Они получили результаты около 10 кг. Расчеты, полученные тогда за рубежом, дали результаты порядка 50 кг. Кстати, точная цифра – где-то посередине, а 10 – это как раз значение для плутония. Потом работы засекретили, а тут началась война.

Когда в 1942 году в СССР было принято решение о работе над созданием атомной бомбы, научным руководителем проекта стал Игорь Васильевич Курачатов, который в следующем году предложил возглавить научное руководство непосредственной разработкой бомбы Юлию Харитону.

С запада стали поступать сведения наших разведчиков, что в США и Англии ведутся подобные работы. Это послужило решающим толчком к принятию решения правительством. Для создания бомбы мало было знать, что и как делать. Это наши ученые знали. Кстати, когда наш резидент задавал Фуксу (физик-разведчик) вопросы по списку, который физики составили, он сказал: “По этим вопросам я понял, на какой стадии вы находитесь”. Так что бомба все равно была бы, и без сведений разведки. Но даже если бы он всю документацию, все чертежи добыл – все равно это бумага. Прежде, чем что-то делать, надо иметь, из чего это делать, на чем и где. А ничего этого не было. В прямом смысле слова на пустом месте надо было создать целую индустрию. Включая добычу, транспортировку, разделение изотопов, создание контролирующих приборов и т.д. и т.п. Все не только перечислить – вообразить невозможно. В том же Сарове работа началась со строительства зданий.

Когда после войны войска союзников вошли в Германию, у американцев была миссия “Алсос”, которая искала специалистов в области вооружений, документацию, технологии. И такие же группы были и у нас. В одной из них был и Харитон. А наша проблема была в отсутствии урана. И они нашли что0то около 100 тонн окиси урана. На каком-то кожевенном заводе в Бельгии. И в этом надо сказать роль Харитона была исключительно высока: он узнал об этом из бесед с простыми работниками. Потом Курчатов сказал, что эта находка на года приблизила нас к созданию бомбы.

В 1946 году Харитон стал Главным конструктором первого в СССР научно-исследовательского центра по разработке и созданию атомного оружия (КБ-11). После проведенного в августе 1949 года успешного испытания советской атомной бомбы Курчатову, Харитону и другим ученым были присвоены звания Героев Социалистического Труда. В последующие годы Харитон участвовал в создании и испытаниях водородной бомбы вместе с А. Сахаровым, Я. Зельдовичем, Курчатовым. Он еще дважды был удостоен высокого звания Героя. До последних дней своей жизни академик Харитон руководил научным центром Арзамас-16 в городе Саров, отстаивая необходимость государственной поддержки фундаментальной и экспериментальной науки в стране, продолжающей считать себя великой державой.